К. Е. Маковский (1839-1915)

Русалки

1879г, холст, масло, 261.5 x 347 см
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Демонстрировалась на VII Передвижной выставке в 1879 году.

"... в Петербурге умер Константин Маковский, блестящий «Костя» Маковский, так много шумевший в дни царствования императора Александра II. Этот государь, равнодушный к искусству, покупал его картины. В Эрмитаже того времени были его «Масленица», «Перенесение священного ковра в Каире» и «Русалки». Последняя картина, наделавшая много шума, дала повод Александру II впервые посетить Передвижную выставку."

Если на полотне Крамского русалки представляются зрителю несчастными духами в длинных белых саванах, олицетворяющими свою печальную судьбу, то у Маковского – это прекрасные ведьмы, которые кружатся в причудливом танце. Каждая фигура вычурно изогнута и представлена в необычном ракурсе, а на матовой коже блестят всполохи луны. Вся картина «дышит» мистикой и какой-то тайной – зритель как бы невольно стал свидетелем этого таинственного танца-обряда.

Композиция картины рождает всю эту неудержимую динамику. Чувственный вихрь из обнажённых прекрасных тел взлетает от воды к лунному диску.

Слово русалка имеет двоякое происхождение. Первый вариант связан со словом русло, второй происходит от слова русый и обозначает цвет волос этих существ. Согласно легендам, русалки обладают длинными и густыми волосами. Они (иногда зеленого цвета) роскошными волнами спадают у них с головы, прикрывая все тело, обыкновенно нагое.

Под словом «русалка» жители полесских сел понимали не только персонажей определенного класса демонов (тип леших, домовых и т. п.), но и конкретных умерших в селе людей. Считалось, что русалками становились девушки, умершие до вступления в брак, особенно просватанные («зарученные») невесты, не дожившие до свадьбы, либо девушки и дети, умершие на Русальной неделе (в том числе и утонувшие в этот период), либо младенцы, умершие не окрещенными.

По преданию, во время Русальной недели (19 - 24 июня) русалок можно было увидеть вблизи рек, на цветущих полях, в рощах и, конечно же, на перекрестках дорог и на кладбищах. Рассказывали, что, во время танцев русалки исполняют обряд, связанный с защитой посевов. Они могли и наказать тех, кто пытался работать в праздник: вытоптать проросшие колосья, наслать неурожай, ливни, бури или засуху. Русалок следовало опасаться девушкам, а также детям. Считалось, что русалки могли увести ребенка в свой хоровод, защекотать или затанцевать до смерти. Поэтому во время Русальной недели детям и девушкам категорически запрещалось выходить в поле или на луг.

Внешний вид русалок представляли по-разному: в Полесье, на Украине, их представляли юными девушками в белых одеждах или совсем без оных.

В других местах (Пинское Полесье, Центральная Белоруссия) русалок представляли в виде страшных, уродливых, косматых баб, с отвислой грудью, которую они закидывали за плечи. В южнорусских поверьях РУСАЛКИ характеризовались более нейтральными чертами, которые, однако, сохраняли признаки потусторонней «нежити»: «РУСАЛКА в белом, косы распустит длинные, лица не видно, руки холодные, сама длинная, высокая»; «в лице краски нет да руки тощие»: «волосатая, с закрытыми глазамии в белой одежде».

Наиболее традиционные места их пребывания — вода и деревья — осмысляются в народной культуре как пути перехода из мира мертвых на землю и обратно.

Хотя по поверьям, русалок можно было встретить и на полях, и на кладбищах, на перекрестках дорог, на мостах. Даже в домах, где раньше жили девушки, обернувшиеся русалками.